Один из самых трагических эпизодов в истории Москвы произошел 635 лет назад - город разорил и сжег татарский хан Тохтамыш.

Показать

При этом у историков возникают вопросы, на которые сохранившиеся свидетельства и анализ исторических событий, выведенный из деяний того времени ответов не дают, и несколько загадочных обстоятельств я опишу в этой заметке.

Для многих наших современников Куликовская битва 1380 года и разорение Москвы Тохтамышем - это звенья одной цепи. Типа татары отомстили за поражение и сожгли Москву. Но реальные исторические факты рисуют немного иную картину. Для более ясного понимания событий тех лет проведу небольшой исторический зкскурс в политику Золотой Орды.

В Орде, задающей вектор развития политической и экономической жизни евразийского мира XIV века, практически прервался род Батыя, в 1359 году умер последний законный представитель династии хан Бердибек. Наступило время «великой замятни», на троне сменилось 25 ханов за 20 лет. Мамай, серый кардинал Орды, будучи темником (командиром десятитысячного корпуса) и беклярбеком (главой государственной администрации), не будучи чингизидом, по сути, правил государством, смещая и назначая угодных ему ханов-марионеток. Но у него появились влиятельные враги, сошедшиеся в коалицию. Мамай вынужден был уйти в Причерноморье, практически отделившись от Золотой Орды. Но в остальной Орде Мамаева ставленника - Муххамад-Буллака - не признавали, а самого Мамая считали изменником. Правители Золотой Орды в Сарае были заняты войной с ханом Тохтамышем, настоящим «чингизидом», потомком великого Чингисхана. Трижды они разбивали войско Тохтамыша, но благоволивший ему Тамерлан давал в распоряжение хана всё новые отряды. В первой половине 1380 года Тохтамыш завладел Сараем и всеми землями Золотой орды, кроме контролировавшихся Мамаем.

Тохтамышу и Мамаю ничего не оставалось, как сойтись в битве. Но русский князь Дмитрий Донской, отказавший притязаниям Мамая на право получать дань вместо правителей Орды в Сарае, на Куликовом поле доказал, что переломный момент в отношениях Москвы и Орды наступил. И хотя вскоре Мамай собрал новое войско и выступил против Тохтамыша, но битвы не случилось: Мамаевские воины перешли добровольно на сторону Тохтамыша. Мамай сбежал в Крым и погиб под генуэзской Кафой (ныне Феодосия). Хан Тохтамыш стал единоличным правителем Орды.

После описанных событий стал актуальным вопрос о восстановлении отношений с Русью. Ведь Донской и Тохтамыш никогда не враждовали, а в борьбе с Мамаем даже выступили союзниками. После победы на Куликовом поле хан отправил князю свои поздравления. В 1381 году Тохтамыш послал в Москву к Дмитрию «великое» ханское посольство из 700 человек. Это посольство доехало до Нижнего Новгорода, но дальше не двинулось.

Загадка первая

Почему же царевич Акходжа, глава посольства Тохтамыша, не доехал до Москвы на встречу с великим князем? Точных исторических данных о причинах этого нет, но, наиболее вероятно, что связано сиё с влиянием Дмитрия Константиновича, князя Нижегородского и Суздальского, принимавшего Акходжу перед поездкой дальше. Ход последовавших событий указывает на то, что такое предположение верно.

Князь Дмитрий Константинович играл весомую роль политической жизни Руси 70-80-х годов XIV века. В 60-е годы, когда Донской не достиг ещё совершеннолетия, он три раза получал ярлык Орды на великое княжение и даже три года сидел во главе Владимирского княжеского стола, но главным князем Руси не стал. Московская дружина разбила войско князя и решила исход спора о главенстве. В дальнейшем между двумя князьями Дмитриями (Донским и Суздальским) вражда утихла, Донской даже взял в жёны младшую дочь Дмитрия Константиновича.

Получилась странная династическай коллизия: князь Донской по тестю - «младший брат», а по княжескому статусу - владыка. Вероятней всего, честолюбивый князь Дмитрий Константинович затаил на это обиду.

И когда к князю в Нижний прибыло проездом посольство татарского хана - он воспользовался ситуацией и начал плести интриги для того, чтобы лишить Донского великокняжеского престола. Вероятно, что сыновья Дмитрия Константиновича Василий и Симеон поддержали князя в этих интригах.

Во всяком случае - ханской посольство с Донским не встретилось, после чего войско Тохтамыша начало готовиться к походу на Русь. Как гласит «Повесть о нашествии Тохтамыша»:

«Вел же войско стремительно и тайно, с такой коварной хитростью - не давая вестям обогнать себя, чтоб не услышали на Руси о походе его» .

Во избежание проникновения в Москву слухов о нашествии Тохтамыш арестовал в Сарае русских купцов и реквизировал их суда. На границе хана встретил Дмитрий Константинович с сыновьями Василием и Семеном, присоединив свои дружины к татарскому войску. Рязанский князь Олег снарядил людей, указавших броды через Оку.

Для Дмитрия Донского сложился военно-политический пат: при вступлении им в войну с ханом (легитимным правителем Золотой Орды) он практически стопроцентно терял ярлык на великое княжение, а вероятно - и жизнь. В Куликовой битве его поддерживали воины со всей Руси, теперь же москвичам придётся драться в одиночку.

Загадка вторая

В конце концов, Донской ушел из города с дружиной и ближними боярами, даже не успев вывести из Москвы свою семью. Серпуховский удельный князь Владимир Андреевич Храбрый поступил так же и оставил родной город с дружиной. Возможно, князья надеялись, что в их отсутствие города не будут подвергаться разорению и удастся вступить в переговоры с Тохтамышем.

Версия об уходе Дмитрия для сбора войска в Костроме выглядит нежизнеспособной, так как армию он не собрал и в бой с татарами вступать, вероятней всего, не собирался. Князь даже не преследовал ордынцев, отступающих с добычей.

После исчезновения князя и бояр москвичам пришлось решать судьбу города самим. Горожане и окрестные крестьяне, пришедшие под защиту стен Кремля, собрались на вече, ударив в набат. На вече было решено оборонять город до конца и наказать беглецов. Вставшая у ворот городская стража получила приказ «намять бока» тем, кто попытается сбежать. В «Повести о нашествии Тохтамыша» это отражено так:

«Хотящих изити из града не токмо не пущаху вонъ из града, но и грабяху, ни самого митрополита не постыдъшися, ни бояръ лучших не усрамишася, ни усрамишася съдин старецъ многолътных. Но на вся огрозишася, ставше на всъх вратех градскихъ, сверху камениемь шибаху, а долъ на земли с рогатинами, и с сулицами, и съ обнаженымъ оружиемь стояху, и не дадуще вылъсти из града, и едва умолени быша поздъ нъкогда выпустиша их из града, и то ограбившее» .

Уехать смог лишь митрополит Киприан и семья князя - их пропустили, при этом

«великую княгиню Евдокею преобидеша» ,

вероятнее всего - обидно обозвав. В покинутом властью городе воцарился хаос: бедняки разграбили запасы меда и вина бояр, и карусель отчаянья простого народа превратилось в оргию. Если дорвавшийся до боярских припасов простой люд продолжил грабеж брошенных припасов - то, вероятнее всего, подошедшие ханские войска легко взяли бы город. Но, как часто это бывает - судьбу города изменил случай. Молодой литовский князь Остей организовал и возглавил оборону Москвы.

Загадка третья

Почему же этого не сделал какой-либо московский тысяцкий или воевода или немногочисленный оставшийся княжеский дружинник, а даже не москвич, иностранец?

Происхождение Остея нам доподлинно неизвестно, вероятно он был сыном литовских князей Андрея или Дмитрия Ольгердовичей, перешедших на службу русскому князю и участвовавших в Куликовской битве, так как в Пискаревском летописце он упомянут как внук Ольгерда. Нет свидетельст, что сам Остей сражался в этой битве, как нет свидетельств и обратному. Сведений о нём до нас дошло очень мало, не известны точно ни его происхождение, ни возраст. Хотя, раз он сумел сплотить вокруг себя жителей Москвы - вероятно, что авторитетом и влиянием молодой князь обладал.

Остею удалось организовать оборону города. Деревянные дома посада были разобраны или сожжены, чтобы не дать врагу возможности использовать их бревна для штурма. Заготавливали стрелы, точили оружие, кипятили котлы со смолой и кипятком. Жители сформировали отряды и распределяли оборону по участкам.

Передовые татарские отряды появились у стен Москвы 23 августа. На предложение открыть ворота горожане ответили оскорблениями и бранью (автор «Повести о нашествии Тохтамыша» указывает, что многие из защитников города все же были пьяны - сказывался удалой грабёж брошенных боярских домов). Татары три дня штурмовали стены города, но взять московский кремль не смогли.

Татары, бывшие непревзойдёнными лучниками, оттеснили городское ополчение со стен, но при попытке штурма встречали оэесточённый отпор - им лили на головы смолу и кипяток, в упор расстреливали картечью из так называемых «тюфяков» - пушек довольно примитивного устройства, с деревянными стволами, перехваченными для крепости металлическими обручами (кстати - это первый зафиксированный достоверно случай применения огнестрельного оружия русскими войсками).

В летописи отмечен такой случай: один из защитников города, «суконник» по имени Адам (возможно - сурожский (судакский) гость, вероятно, генуэзский купец, торгующий сукном), приметив с Фроловских ворот татарского военачальника (как позже выяснилось, татарского царевича) пустил в него арбалетную стрелу и поразил насмерть. Гибель столь знатного воина очень опечалила хана и возможность примирения с горожанами была теперь исключена. Татары такого не прощали.

На четвертый день осады (26 августа) ханские войска и их союзники пошли на переговоры. К городским стенам вышли сыновья суздальского князя Василий и Семен.

«Не на вас бо воюя прииде, но на Дмитриа, ратуя, оплъчился» ,

уверяли послы, родные братья жены Дмитрия Донского Евдокии. Братья прилюдно целовали крест, что если в городе нет князя, то татары уйдут с миром.

«И отвориша врата градная, и выйдошя съ своимъ княземь и с дары многими к царю, такоже и архимандритове, игумени и попове съ кресты, и по них бояре и лучшии мужи, и потом народъ и черныи люди» .

Не учитывая, что татары никогда не прощали гибели своих товарищей, защитники поверили в слова нападающих. Москвичи торжественно вышли из крепости, с крестным ходом, хлебом и солью. Во главе шествия шёл молодой князь Остей, видные священники и горожане. Но клятва, данная русскими князьями, не считалась ханом обязательной к выполнению и татары накинулись на людей, шедших без оружия. Остей со своими воинами погибли первыми, священнослужителей безжалостно рубили мечами и саблями. Татары и их союзники - суздальцы и нижегородцы ворвались в Москву, начав страшную резню.

«И бысть внутрь града съчя велика, а анъуду такоже. Толико же съчаху, додне же руцъ их и плеща их измолкошя, и сила их изнеможе, сабли их не имут - остриа их притупишася» .

Позже вспыхнул пожар. Множество горожан погибло, остальных увели в плен. Не многие успели перейти Москву-реку и спастись в лесах.

Автор «Повести о нашествии Тохтамыша» указывает, что Дмитрий, вернувшись в город, за погребение 80 мертвых тел платил по рублю и потратил более трех сотен. Получается, что Москва потеряла погибшими около 24 тысяч жителей (не менее половины населения). А количество уведенных в рабство неизвестно, знали только, что татары ушли с большим полоном.

Не так давно масштаб трагедии получил подтверждение. Во время археологических раскопок в Кремле на краю холма обнаружены груды костей и черепов, в беспорядке перемешанных с землей. Иногда количество черепов явно не соответствовало остальным костям скелетов, как будто в погребальные ямы в беспорядке были свалены части разрубленных трупов. По сопутствующим находкам археологи вывели дату погребения останков - это были остатки жертв, погибших при взятии Москвы татарскими войсками в 1382 году.

Решаюшей битвы русских войск с татарами так и не произошло. Отряды ханских войск вступили в бой с дружиной князя Серпуховского Владимира и понесли потери. Но хан решил уйти без битвы. Войско Донского татар не преследовало и не воспользовалось возможностью отбить пленных. Князь предпочел вернуться в город и начать восстановлению Москвы.

Четвёртая загадка

Ярлык великого князя остался у Дмитрия. Возможно - потому, что в этот год умер Дмитрий Суздальский, а возможно - Тохтамыш вообще не собирался отнимать ярлык у московского князя.

Почему же князь покинул город, оставив его беззащитным, и не предпринял попыток вернуться, когда стало понятно, что горожане успешно противостоят осаде? Удар в тыл вполне мог решить исход дела в пользу княжеских войск. Почему Донской так и не повёл войска попытаться отбить уведённых в полон? Ответов на эти вопросы не дают известные нам исторические источники и, вероятно, так и останутся пищей для различных теорий, версий и предположений.

Правителя Мангышлака, влиятельного царевича при хане Урусе. После того, как Туй-Ходжа был казнён по приказу Уруса за неповиновение, молодой Тохтамыш, опасаясь за свою жизнь, в 1376 году бежал в Самарканд к правителю Мавераннахра Тимуру. В 1370-х годах с его помощью утвердился в низовьях реки Сырдарьи и стал заяицким ханом. В 1377 году Тохтамыш при поддержке войск Тамерлана приступил к завоеванию Золотой Орды. Однако в первом же сражении, несмотря на гибель белоордынского царевича Кутлуга-Буги, сына Уруса, он был разбит и бежал к .

К апрелю 1380 года Тохтамыш сумел захватить всю Золотую Орду вплоть до Азова, включая столицу – Сарай.

В 1380 году, воспользовавшись поражением Мамая в Куликовской битве, всё также при помощи Тохтамыш с 4-ой попытки захватил власть в Золотой Орде и пресёк внутренние смуты.

Овладев золотоордынским престолом Тохтамыш послал послов к русским князьям с известием о своем воцарении. Князья приняли послов с честью и, в свою очередь, отправили послов с дарами для нового хана. Желая разогнать страх, напавший на татар после Куликовской битвы, Тохтамыш велел пограбить русских гостей и захватить их суда, а сам в 1382 г. с большим войском пошёл к Москве.

Нижегородский князь , узнав о походе Тохтамыша и желая спасти свою землю от разорения, послал к нему своих сыновей и . , руководствуясь теми же мотивами, указал ему броды на р. Оке. татары застали врасплох. Он покинул Москву и уехал сначала в Переяславль, а затем в Кострому, собирать войска. Когда Тохтамыш взял Серпухов, в Москве, ввиду полной беспомощности её, поднялся мятеж. На помощь москвичам с небольшой дружиной пришел юный литовский князь Остей, который и возглавил оборону.

24 августа 1382 года Тохтамыш с большим войском подошел к Москве. Два дня москвичи и литовцы упорно защищались. Тогда Тохтамыш решил взять Москву хитростью, послав на переговоры нижегородских князей Василия Кирдяпу и Семена Дмитриевича. Князья поклялись, что Тохтамыш помилует москвичей и ничего дурного им не сделает, если они сдадутся. Он только хотел бы осмотреть Кремль изнутри.

26 августа 1382 года москвичи поверили и открыли Спасские ворота, и поплатились за это жизнью. Всего было убито 24 тысячи москвичей, которые обороняли город. Князья, бояре и военачальники были убиты. Убит был и князь Остей.

Тохтамыш из Москвы вывез всё что только мог. Никто ему не мог препятствовать. Никого не было – ни великого князя, ни войска. Татары вывезли весь золотой запас. В соборах и церквах Кремля были сорваны все иконы, драгоценная церковная утварь, золотой и алмазный запас митрополитов. Были вывезены все товары купцов (ювелирные изделия, меха, ткани и др.). Имущество боярских домов в Кремле и архивы княжеской администрации были частично сожжены, частично разграблены. Остальное увезли в Орду. Но этого было мало. Татары разорили всё княжество: взяли Переяславль, Владимир, Юрьев, Звенигород, Можайск и другие подмосковные города, обобрав их дочиста, а жителей угнали в плен. Димитрий Донской ушёл в Кострому, митрополит Киприан укрылся в Твери. Тверской князь прислал к Тохтамышу посла с заявлением о покорности. Казалось, русская земля потеряла все плоды Куликовской битвы и снова подпадет под полную власть татар. Случилось иначе: один из тохтамышевых отрядов нечаянно наткнулся на московский отряд, стоявший под начальством князя Владимира Андреевича у Волока. Татары были разбиты. Это вызвало отступление Тохтамыша.

Обратно татары ушли через дружественное им Рязанское княжество. Несмотря на дружбу, верность и покорность, татары разорили Рязанскую землю.

За первые семь лет правления Тохтамыш сумел восстановить единство Золотой Орды.

Преемник Димитрия Донского, в 1393 году купил в Орде у Тохтамыша ярлык на Суздаль и Нижний Новгород.

Татары еще несколько раз делали небольшие набеги на русскую землю, разграбили Рязань, Вятку; но предпринять большой и серьезный поход против Москвы Тохтамыш не мог, так как в это время вступил в борьбу с , которому он был обязан престолом. В 1383 г. Тохтамыш овладел Хорезмом только для того, чтобы тут же его потерять. Опасаясь перехода Закавказья и Западного Ирана под власть противника, Тохтамыш предпринял в 1385 году вторжение в этот регион. Захватив Тебриз и разграбив его, хан отступил с богатой добычей; среди 90 000 пленников был и поэт Камол Худжанди.

В 1391 году нанёс ордынскому хану поражение на Кондурче, а в 1395 году Тохтамыш потерпел на берегах Терека ещё более жестокое поражение от ; он был лишен престола и принуждён вести постоянную борьбу с ханами, поставленными Тимуром.

Вскоре на золотоордынском престоле при содействии эмира Едигея воцарился , разбивший Тохтамыша, который вслед за этим бежал с семьёй в Киев к великому князю литовскому . Тохтамыш был принят Витовтом, желавшим использовать его в качестве проводника своего политического влияния в Орде.

Начал готовить масштабный поход против татар с целью посадить на золотоордынском престоле Тохтамыша, который с отрядом в несколько тысяч татар также принял участие в походе. Выступив на Орду, Витовт в 1399 году разбил лагерь на реке Ворскле, и , испугавшись многочисленности противника, запросил мира. Тем временем к реке подоспел Едигей со своими войсками и разорвал переговоры, убедив продолжить борьбу.

Битва началась 12 августа. После поединка ханского мурзы и литовского рыцаря Сырокомли, закончившегося победой последнего, литовское войско начало переправу через реку. Переправившись, увидел, что татары отходят в степь, употребив свою обычную тактику со времен Чингис-хана - притворное отступление, и, забыв все меры предосторожности, приказал литовской, польской и немецкой коннице, имевшейся в его распоряжении, атаковать противника. В итоге тяжелые всадники проскакав 10-12 км вскоре утомили лошадей и практически остановились. В это время татары окружили их со всех сторон и принялись издалека, не входя в близкое соприкосновение, обстреливать из луков и самострелов. Плотный огонь велся прежде всего по незащищенным доспехами лошадям. Пешие же рыцари были совершенно беспомощны. Разгромив конницу литовцев, татары быстро вернулись к оставшейся части литовской армии и на хвосте остатков отступающей литовской конницы, которая внесла панику в ряды пехотинцев, ворвались в литовский лагерь.

Несмотря на многочисленность литовского войска и его хорошее оснащение (в том числе наличие артиллерии, применение которой оказалось малоэффективным против подвижных всадников, а также пищалей и самострелов), армия не устояла и была наголову разбита. Большинство полководцев погибли, в том числе 18 князей. Началась резня, часть литовцев пыталась спастись, переправляясь через Ворсклу на противоположный берег, но они в основной своей массе погибли, поражаемые издалека татарскими стрелками.

Первыми с поля боя бежали войска Тохтамыша, который отлично понимал невозможность противостояния легким татарским стрелкам в широкой и безводной степи. Сам был ранен и с трудом спасся, едва не утонув в Ворскле. Уцелел и его младший брат . Немецкие и польские рыцари понеся небольшие потери (тевтонцы - 4 рыцаря, а поляки - 12) тоже спаслись, вовремя скрывшись с поля битвы. Ордынцы преследовали остатки войск до самого Киева, но сам город взять не смогли. Преследуя отступающего противника, ногайцы Едигея опустошили киевские и литовские земли, их передовые отряды дошли аж до Луцка, предав округу огню и мечу. Киеву ценой огромного выкупа (3 000 литовских гривен) удалось откупиться от ногайского нападения, грозившего ему разорением.

Тохтамыш бежал в Сибирь, где у него было ещё немало сторонников. Там он захватил власть в Тюменском юрте (1400). Тохтамыш окончательно было утратил политическое влияние, однако в последние годы стал склоняться к миру с , к которому даже отправил посольство. Поэтому Едигей не оставил Тохтамыша в покое и в течение продолжительного времени с переменным успехом боролся с ним.

В 1405 году умер, а Тохтамыш в 16-м сражении с Едигеем и Чокре (Чекри), уже при хане , в 1406 году был окончательно разгромлен и убит. Тохтамыш имел 13 сыновей, которые отомстили за смерть отца. В 1420 году Эдигей погиб в битве с сыновьями Тохтамыша.

Через два года после знаменитой Куликовской битвы, в августе 1382 года , новый ордынский хан, чингизид Тохтамыш разорил Москву, сведя на нет почти всё значение победы над темником Мамаем 8 сентября 1380 года .

Предлагаю рассмотреть поведение основных действующих лиц этого важнейшего события XIV века.

Осада Тохтамышем Москвы в 1382 году
(миниатюра из Лицевого летописного свода XVI века):

После поражения своего конкурента в междоусобной борьбе за власть - фактического правителя большей части Золотой Орды, могущественного беклярбека темника Мамая в Куликовской битве, хан Тохтамыш (1380 - 1395 гг. правления) сумел на некоторое время приостановить процесс распада Орды.

Окончательно добив Мамая в сражении на Калке, Тохтамыш отправил послов к Московскому князю Дмитрию Ивановичу Донскому, чтобы сообщить ему о победе над общим врагом.
Но при этом послы совершенно четко заявили Дмитрию, что Тохтамыш, конечно же, благодарен ему за эту победу, то есть, фактически за помощь в преодолении ордынской междоусобицы, которая поспособствовала восстановлению единства Орды, но полагающуюся дань, которую Москва после 1380 года платить прекратила, выплачивать все-таки надо, поскольку темник Мамай ханом не был, а был лишь узурпатором ханской власти, а вот Тохтамыш - напротив, как прямой потомок Чингисхана, законный правитель Орды.

Кстати, эту разницу между беклярбеком Мамаем и ханом Тохтамышем на Руси прекрасно понимали. Так в русских летописных источниках Мамая называют "поганым князем" , тогда как Тохтамыша - "царем" .

Московский князь, передав послам Тохтамыша "богатые дары" и, "отпустив их с честью", тем не менее от выплаты дани продолжал уклоняться.
Это было вполне понятно, так как еще со времен Ивана Калиты, сбор "ордынского выхода" со всех русских княжеств был закреплен за Великим Владимирским князем, каковыми с 1329 года были почти исключительно московские князья (если не считать короткого периода малолетства Дмитрия Ивановича - 1359 - 1362 годы, когда ярлык на Владимир находился в руках Суздальско-Нижегородских князей). То есть, Московский князь, продолжая собирать "ордынский выход" со всех русских княжеств, оставлял его в Москве, а не отправлял в Сарай.

Именно это и стало главной причиной похода Тохтамыша на Москву в 1382 году .
В результате внезапного вторжения и предательства союзников Московское княжество было застигнуто врасплох.

Разорив Москву и окрестные города и поселения, Тохтамыш не дожидаясь крупного сражения, после первого же поражения части его войска под Волоком Ламским, ушел обратно в Орду.

Но своей цели хан добился. Даннические отношения были восстановлены в полном объеме, причем Дмитрию Ивановичу пришлось выплатить и недоимки за два прошедших после поражения Мамая года.
Однако Тохтамыш этим удовлетворился и оставил великое княжение за московсими князьями, а когда перед своей смертью в 1389 году Дмитрий Донской передал по завещанию не только свою отчину - Московское княжество, но и княжество Владимирское, старшему сыну Василию без ханского ярлыка, Тохтамыш возражать не стал.

Персонажи второй и третий - предатели великий князь Рязанский Олег Иванович (1350 - 1402 года правления) и великий князь Дмитрий Константинович Суздальско-Нижегородский (1356 - 1383 года правления).

Рязанский князь Олег Иванович пользовался значительным авторитетом среди русских князей второй половины XIV века. Доказательством этому может служить хотя бы то, что именно его пригласили в качестве третейского судьи для заключения "докончательной грамоты" 1375 года главные соперники в борьбе за великокняжеский престол - Московский князь Дмитрий Иванович и Тверской князь Михаил Александрович.

Но внешнеполитическое положение Рязанского княжеств а, находящегося "меж двух огней" - все более растущих аппетитов московских князей, стремящихся к расширению своих земель в том числе и за счет соседних рязанских - с одной стороны, и постоянными набегами ордынцев, от которых Рязань страдала намного более других русских княжеств, что объясняется ее пограничным с Ордой расположением - с другой, было более чем сложным. Именно этим и объясняется лавирующая политика Олега Ивановича Рязанского.

В 1377 году Рязанское княжество было разорено ордынским царевичем Арапшой , а в 1379 году - Мамаем . Чтобы обезопасить свою отчину от очередного разорения, Олег Рязанский накануне Куликовской битвы вступил в переговоры с ордынским беклярбеком и его союзником литовским князем Ягайло .
Неоднозначно вели себя и рязанские бояре: в "Задонщине" сообщается о гибели 70 из них, сражавшихся в Куликовской битве против Мамая, но при этом рязанцы не погнушались грабить московские обозы, возвращавшиеся в Москву через рязанские земли после тяжелой победы над Мамаем и даже захватывать московских воинов в плен.

В 1381 году Олег Рязанский в условиях ослабления Орды, склонил повинную голову перед Дмитрием Донским, признал себя его "младшим братом" (то есть, вассалом, если пользоваться терминами классического феодализма) и заключил с ним антиордынский договор.

Но спустя год, ради спасения своих земель от разорения, Олег Рязанский в очередной раз совершил предательство. Он помог войскам Тохтамыша незаметно подойти к Москве, показав им броды на Оке.
Впрочем, это предательство своего союзника не помогло ему уберечь свое княжество. На обратном пути воины Тохтамыша разграбили Рязань.

В московской летописной традиции Олег Иванович считается предателем и сравнивается со Святополком Окаянным. Но вот в Рязани этот князь весьма почитаем. И ему даже установлен величественный памятник на Соборной площади города:

Но если предательство Олега Рязанского находит хоть какое-то оправдание, то поведение Суздальско-Нижегородского князя Дмитрия Константиновича является предательством в самом чистом виде.

Во время похода Тохтамыша на Москву владениям этого князя, который также называл себя "младшим братом" Дмитрия Донского, ничего не угрожало. И тем не менее, он не только не оказал ему военную помощь, но напротив отправил в войско Тохтамыша своих сыновей Василия и Симеона (кстати, братьев жены Дмитрия Донского Евдокии , то есть, его шуринов).

Когда 25 августа 1382 года ордынцы попытались взять Москву штурмом, у них это не получилось: недавно построенная крепость (белокаменный Кремль), к тому же вооруженная артиллерийскими орудиями ("тюфяками" ), могла выдержать любую осаду на протяжении длительного времени.

Тогда на следующий день Тохтамыш отправил к москвичам переговорщиков, с которыми были суздальско-нижегородские княжичи Василий и Симеон Дмитриевичи . Именно они заверили москвичей, что ордынцы не будут осаждать город, раз в нем нет самого князя Дмитрия Ивановича, а ограничатся только дарами. Наивные москвичи, поверив родным братьям своей княгини, открыли ворота. Ордынское войско тут же ворвалось в Кремль и устроило страшную резню, в ходе которой погибло более половины жителей Москвы.

Вернувшись в Москву, князь Дмитрий Иванович повелел хоронить тела погибших, давая на это по рублю за каждые 80 тел. Всего на захоронение было потрачено 300 рублей. Таким образом, в результате несложных подсчетов, можно установить, что в результате разорения Москвы Тохтамышем погибло около 24 тысяч человек из примерно 40-тысячного населения города .

Персонаж четвертый - князь Тверской Михаил Александрович (1368 - 1399 годы правления).

Вряд ли можно обвинить Тверского князя в прямом предательстве. Это возможно только если рассуждать с точки зрения необходимости объединения всех русских княжеств под властью Москвы, что будет противоречить принципу историзма, поскольку в XIV веке роль именно Москвы как центра объединенной Руси была отнюдь не очевидной.

К тому же нужно иметь в виду, что именно борьба между московскими и тверскими князьями за первенство в Северо-Восточной Руси на протяжении большей части XIV века являлась главным содержанием политической истории того времени. К тому же, незьзя не заметить, что с юридической точки зрения , право на верховную власть принадлежало не московским князьям-изгоям, а тверским князьям, в начале XIV века оказавшимся единственными, в соответствии со старинным лествичным правом, законными претендентами на великое княжение Владимирское.

Да и с точки зрения морали , московские князья в борьбе с тверскими вели себя просто отвратительно (достаточно вспомнить Юрия Даниловича Московского, по навету которого в Орде в 1318 году был казнен Михаил Ярославич Тверской, или Ивана Калиту, также по доносу хану Узбеку, добившегося казни Александра Михайловича Тверского в 1339 году). Стоит ли при этом удивляться, что Михаил Александрович Тверской (сын Александра Михайловича и внук Михаила Ярославича) ненавидел Москву, которой правил потомок злейших врагов его предков, внук Ивана Калиты - Дмитрий Донской?

И то, что Тверской князь был союзником литовского князя Ольгерда в его походах на Москву в 1368 - 1372 годах, тоже нет ничего удивительного (и на Куликово поле Тверской князь не прислал ни одного воина). Как и в том, что он, узнав о нашествии на Московское княжество Тохтамыша, не оказал никакой поддержки Московскому князю. А также в том, что после того как Москва была разорена ордынцами, Михаил Александрович Тверской отправился в Орду за ярлыком на великое княжение , на которое он, в соответствии с "лествицей" имел безусловное право.

Михаил Александрович Тверской едет в Орду:

Но эта поездка для Тверского князя закончилась безрезультатно. Тохтамышу было удобнее вести дела с Московским князем Дмитрием, от которого он получил все, что хотел, чем с незнакомым и непонятным ему претендентом на Владимирское княжение - Михаилом Александровичем Тверским. Именно после этого Тверь окончательно перестала быть серьёзным конкурентом Москвы.

Персонаж пятый - Великий князь Московский и Владимирский Дмитрий Иванович Донской .

Известие о вторжении Тохтамыша застало Московского князя врасплох. И он, в очередной раз проявив трусость (о его поведении во время Куликовской битвы, участие в которой сделало его героем, но в которой он фактически не принимал деятельного участия, я обязательно вскоре напишу), сбежал из Москвы в далекую Кострому, якобы для сбора войск. Московский князь бросил на произвол судьбы сильнейшую крепость, которая могла бы выдержать длительную осаду, обрекая тем самым своих подданых на неизвестность.

До Костромы войска Тохтамыша не дошли, да это и не было в планах хана. Так что Дмитрий Иванович, спасший свою жизнь ценой многих тысяч жизней москвичей, является самым главным предателем!

Официальная история до сих пор считает Дмитрия Донского героем. Его изображение красуется на памятнике "Тысячелетия России" в Великом Новгороде :

Но при этом в правой руке князя не православное красное знамя , с которым русские воины вышли на Куликово поле ("встал князь Владимир Андреевич на костях под чёрмным знамемем" ), а татарский (а позже, турецкий) бунчук с конским хвостом и исламским полумесяцем.

Настоящими победителями в Куликовской битве были московский воевода Дмитрий Боброк-Волынский (Волынец) и двоюродный брат Дмитрия Ивановича - удельный московский князь Владимир Андреевич .
И последний, в отличие от своего старшего брата, достойно повел себя и во время нашествия Тохтамыша.

Персонажи пятый и шестой - Владимир Андреевич Храбрый, удельный князь Серпуховской , и возглавивший оборону Москвы после бегства Дмитрия Ивановича, литовский княжич Остей - настоящие герои!

Княжич Остей из литовской династии Гедеминовичей, внук Ольгерда, состоял на службе Московского князя Дмитрия Ивановича.
Когда войска Тохтамыша осадили Москву, горожане собрали вече, на котором решили оборонять город до последнего.

Подготовка к обороне Москвы в 1382 году
(картина А. М. Васнецова):

Московское вече, не доверяя местным боярам, поручило руководство обороной Москвы Остею . И поскольку ордынцам не удалось взять город штурмом, можно сделать вывод, что литовский князь руководил обороной умело. Но после того, как поверив уговорам предателей - Суздальско-Нижегородских княжичей, москвичи открыли ворота Кремля, Остей был убит, ворвавшимися в него ордынцами.
Вот он, безусловно, настоящий герой!

Князь Серпуховской Владимир Андреевич , не просто так прозванный "Храбрым" , во время нашествия Тохтамыша находился в Волоке Ламском , где ему удалось собрать значительные силы. Когда войска Тохтамыша подошли к этому городу, князь Владимир дал им бой, в результате которого ордынцы были наголову разбиты .

После поражения под Волоколамском от Владимира Храброго хан Тохтамыш, не дожидаясь, пока Дмитрий Донской соберет в Костроме главные силы, спешно покинул пределы Руси.

Памятник князю Владимиру Андреевичу Храброму в Серпухове:

Я считаю необходимым поставить памятник герою Куликовской битвы Владимиру Андреевичу Храброму и в Москве. Также заслуживают отдельных памятников руководитель обороны Москвы от Тохтамыша литовский князь Остей и московский воевода Дмитрий Боброк-Волынский.
Но только не проявивший себя трусом и во время Куликовской битвы, и во время нашествия Тохтамыша Московский князь Дмитрий Иванович, только лишь по недоразумению, созданному недобросовестными историками, именующийся "Донским".

Сергей Воробьев.

Из сложных исторических событий начала 80-х годов XIV века самыми важными для Москвы стали два: Куликовская битва 1380 года и разорение города ханом Тохтамышем, случившееся двумя годами позже, ровно 633 года назад. МОСЛЕНТА пытается разобраться, как связаны эти события и как случилось так, что великая победа русских войск обернулась трагедией для столицы Московского княжества.

Мамай, Тохтамыш и «Великий хромой»

Для того, чтобы понять сложнейшую коллизию того времени, необходимо ненадолго заглянуть в Золотую Орду, частью которой формально были тогда русские княжества.

Правивший в Сарае - столице Золотой Орды - род потомков внука Чингисхана и основателя Золотой Орды хана Бату (Батыя, как его звали на Руси) иссяк в 1359 году, когда умер последний законный представитель династии хан Бердибек. С этого времени наступил период «великой замятни» - за двадцать лет до 1380 года на троне сменилось 25 ханов. «Серым кардиналом» в этом процессе выступал темник (то есть командующий десятитысячным корпусом) Мамай, который не был потомком «Потрясателя Вселенной» Чингсхана и прав на престол не имел. Он, по сути, правил в это время Ордой, но у него были влиятельные противники.

Закончилось дело расколом - Мамай со своими сторонниками откочевал в Причерноморье и фактически отделился от Золотой Орды. Он назначил «ханом» чингизида Муххамад-Буллака и правил от его имени. В других частях монгольской империи Мамая не признавали и считали изменником. Темник контролировал Крым и Причерноморские (половецкие) степи до устья Волги. Земли восточнее ему не подчинялись. Сидевшие в Сарае настоящие правители Золотой Орды (хан Урус, его сын Токтакия, Тимур-Мелик), наверное, могли бы наказать Мамая за сепаратизм, но у них были более важные заботы - их донимал ставленник Тимура Тохтамыш.

Картина Аполлинария Васнецова «Оборона Москвы от хана Тохтамыша»

Изображение: ru.wikipedia.org

В отличие от Мамая, Тохтамыш был настоящим «чингизидом» - потомком великого Чингиз-хана. В юности из-за сложных придворных интриг ему пришлось бежать от хана Уруса к «хромому» Тимуру (или Тамерлану), который решил использовать Тохтамыша для установления контроля над Золотой Ордой. Вся вторая половина семидесятых годов - это война Тохтамыша против «законных» правителей Орды. Трижды он был разбит, но Тамерлан давал ему новые отряды.

К апрелю 1380 года Тохтамыш завладел Сараем и всеми татарскими землями, кроме Мамаевой Орды. Столкновение Тохтамыша и Мамая было неизбежно, но в дело вмешался русский князь Дмитрий, разбивший темника раньше. Правда, Мамай вскоре собрал новое войско и пошел против Тохтамыша, но битвы не получилось: воины Мамая добровольно перешли на сторону «законного» хана. Мамай бежал в Крым, где и погиб.

Естественно, встал вопрос о восстановлении отношений с Русью, и в следующем 1381 году Тохтамыш посылает к Дмитрию «царевича» Акходжу. Ранее, воюя против общего врага Мамая, правители обменивались посланиями, хотя лично не встречались. «Великое» ханское посольство, состоявшее из 700 человек, добралось до Нижнего Новгорода, но дальше почему-то не поехало.

Зять и тесть. Кто кому «старший брат»?

Видимо, инициатором того, что татарские послы не добрались до Москвы, стал Нижегородский и Суздальский князь Дмитрий Константинович. Это яркий персонаж, влияние которого на события 80-х годов очень велико. В 60-е годы он трижды получал в Орде ярлык на великое княжение, три года даже сидел во Владимире, но реально стать главным князем Руси не смог. Кончилось дело тем, что московская дружина разбила войско Дмитрия Константиновича и силой решила исход спора.

«Вел же войско стремительно и тайно, с такой коварной хитростью - не давая вестям обогнать себя, чтоб не услышали на Руси о походе его»

Позднее уже Дмитрий Московский помог тезке в борьбе с его братом, после чего между князьями наступил мир - Дмитрий Московский даже женился на младшей дочери Дмитрия Нижегородского.

Получилась странная ситуация: Донской по отношению к тестю - «брат младший», а по княжескому статусу - наоборот. Это не могло не раздражать честолюбивого Константиновича. Видимо, в тот момент, когда к нему пожаловало татарское посольство, он решил воспользоваться ситуацией и сплести хитрую интригу с целью отодвинуть Донского от власти, а то и погубить строптивого зятя.

Так или иначе, посольство Тохтамыша с Дмитрием Донским не встретилось, и в 1382 году ханское войско выступило в поход против смутьяна.

«Вел же войско стремительно и тайно, с такой коварной хитростью - не давая вестям обогнать себя, чтоб не услышали на Руси о походе его».

Дабы использовать эффект неожиданности, Тохтамыш арестовал всех русских купцов в Сарае и отобрал их суда (чтобы информация не просочилась), а в поход татары отправились «изгоном», то есть небольшими силами и налегке. Пехоты у Тохтамыша не было, а каждый всадник для ускорения похода вел с собой нескольких запасных коней.

Версия о том, что Дмитрий ушел к Костроме собирать войска, не выдерживает критики, поскольку армию он так и не собрал и в бой с татарами не вступал

На границе Тохтамыша встретил Дмитрий Константинович с сыновьями Василием и Семеном. Их дружины присоединились к татарскому войску и совместно пошли на Москву.

Дмитрий Донской оказался в ловушке. Если он вступал в открытую войну с легитимным ханом, то гарантированно терял и ярлык, который, скорее всего, перешел бы его тестю, и голову. На Куликовом поле с ним были воины со всей Руси, сейчас же москвичам пришлось бы биться в одиночку. А людские ресурсы княжества после серии тяжелых сражений с Мамаем были почти исчерпаны. В итоге Дмитрий принял, возможно, единственно верное решение - он ушел из города вместе со всеми воинами и ближними боярами.

Донской уходил так быстро, что не успел даже вывести из города свою семью. Герой Куликовской битвы князь Владимир Андреевич Храбый сделал то же самое и оставил с дружиной родной Серпухов. Видимо, князья рассчитывали, что без них город не подвергнется разорению, а им удастся вступить с Тохтамышем в переговоры. Версия о том, что Дмитрий ушел к Костроме собирать войска, не выдерживает критики, поскольку армию он так и не собрал и в бой с татарами не вступал. Даже преследовать их не стал.

Загадочный князь Остей и меткий выстрел суконника Адама

Но дальше события приняли совершенно неожиданный оборот - москвичи взбунтовались и решили взять судьбу города в свои руки. Жители столицы и пришедшие под защиту стен окрестные крестьяне ударили в набат и собрались на вече. На нем было решено до конца оборонять город, а беглецов-богатеев наказать. У ворот встала вооруженная городская стража, получившая приказ «намять бока» тем, кто попытается сбежать.

Избиение москвичей Тохтамышем. Миниатюра из Лицевого летописного свода, XVI век

Изображение: ru.wikipedia.org

«хотящих изити из града не токмо не пущаху вонъ из града, но и грабяху, ни самого митрополита не постыдЪшися, ни боярЪ лучших не усрамишася, ни усрамишася сЪдин старецъ многолЪтных. Но на вся огрозишася, ставше на всЪх вратех градскихъ, сверху камениемь шибаху, а долЪ на земли с рогатинами, и с сулицами, и съ обнаженымъ оружиемь стояху, и не дадуще вылЪсти из града, и едва умолени быша поздЪ нЪкогда выпустиша их из града, и то ограбившее...»

Исключение было сделано лишь для митрополита Киприана и княжеской семьи - их пропустили без серьезного ущерба, хотя «великую княгиню Евдокею преобидеша», видимо, вербально. Поначалу в городе воцарился хаос, часть горожан дорвалась до боярских запасов меда и вина, и буйство их приобрело неукротимый характер. К счастью, нашелся человек, взявший оборону города в свои руки - литовский князь Остей. То ли он случайно был в городе, то ли его пригласили специально - это точно не известно. Остей был сыном или Андрея, или Дмитрия Ольгердовичей - литовских князей, перешедших на русскую службу, участников Куликовской битвы. Возможно, он и сам в ней сражался. К сожалению, сведений о нем очень мало, даже точный возраст не известен, но раз горожане доверились ему, значит, авторитетом князь обладал.

23 августа передовые отряды татар подошли к Москве и предложили открыть ворота. Горожане ответили непотребной бранью и оскорблениями - по уверению летописца, многие из них все же были пьяны

В конце концов, Остею удалось унять горожан и организовать оборону. Дабы враг не мог использовать для штурма бревна, посад был разобран или сожжен, на стенах заготавливали стрелы, кипятили котлы с водой и смолой. Москвичи формировали отряды и распределяли участки обороны.

23 августа передовые отряды татар подошли к Москве и предложили открыть ворота. Горожане ответили непотребной бранью и оскорблениями - по уверению летописца, многие из них все же были пьяны. Три дня татары штурмовали городские стены, но взять их так и не смогли. Москва была первоклассной крепостью и вполне современной - белокаменные стены города были построены за полтора десятилетия до описываемых событий. А осадных орудий и китайских инженеров, как во времена нашествия Батыя, у татар не было.

Виртуозной стрельбой из луков татары сумели согнать со стен неискушенных горожан, но когда попытались пойти на приступ, снова встретили отпор: москвичи лили на них кипяток и в упор стреляли картечью из примитивных пушек - «тюфяков». Кстати, это первый более или менее достоверно зафиксированный случай применения огнестрельного оружия в русской военной истории. Один из защитников, суконник по имени Адам (видимо, сурожский гость, возможно, генуэзец), приметив с Фроловских ворот знатного ордынского военачальника (как потом выяснилось, татарского царевича), пустил в него стрелу из арбалета и поразил «во́рога» насмерть. Гибель знатного воина очень опечалила Тохтамыша и, похоже, исключила возможность примирения с горожанами.

В рассказах об этой осаде впервые упоминаются пушки - «тюфяки»

Изображение: liveinternet.ru

26 августа, на четвертый день сражения, наступающие пошли на переговоры. К москвичам вышли сыновья суздальского князя Дмитрия - Василий и Семен. «Не на вас бо воюя прииде, но на Дмитриа, ратуя, оплъчился», уверяли послы, кстати, родные братья жены Дмитрия Донского Евдокии. Братья прилюдно целовали крест, что если князя в городе нет, татары уйдут с миром.

«И отвориша врата градная, и выйдошя съ своимъ княземь и с дары многими к царю, такоже и архимандритове, игумени и попове съ кресты, и по них бояре и лучшии мужи, и потом народъ и черныи люди».

«Повесть о нашествии Тохтамыша»

Итак, горожане поверили врагам и торжественно, с крестным ходом, хлебом и солью вышли на переговоры. Шествие возглавляли сам князь Остей и самые видные священники и горожане. Но миролюбие татар оказалось военной хитростью, и степняки вместе с нижегородцами накинулись на безоружную процессию. Остей и его воины погибли первыми, священнослужителей безжалостно изрубили саблями и мечами. Татары, суздальцы и нижегородцы ворвались в город, и началась страшная резня.

«И бысть внутрь града сЪчя велика, а анЪуду такоже. Толико же сЪчаху, додне же руцЪ их и плеща их измолкошя, и сила их изнеможе, сабли их не имут - остриа их притупишася».

«Повесть о нашествии Тохтамыша»

А потом вспыхнул пожар - неизбежный спутник городского разорения.

Большинство жителей погибло, остальных увели в полон. Перейти реку и спастись в лесах успели немногие.

Поход татар так и не привел к решительной битве с русским войском. Как только передовые отряды мародерствующих степняков вступили в соприкосновение с дружиной Владимира Серпуховского (Храброго) и потерпели первое, даже не слишком значительное поражение, Тохтамыш поспешил ретироваться. Дмитрий Донской вернулся в Москву и приступил к восстановлению города.

В истории Тохтамышева разорения много белых пятен. Традиционная версия строится на «Повести о нашествии Тохтамыша», которая была написана в начале XV века кем-то из окружения митрополита Киприана. Но нужно учитывать, что Киприан был заинтересованным участником тех событий и находился с Дмитрием Донским в неприязненных отношениях. Естественно, его трактовка может быть тенденциозной, и слепо верить ей нельзя. В исторической науке даже есть версия, что восстание москвичей было направлено против самого Дмитрия, и именно этим объясняется его скорый исход из города. Тогда Тохтамыш действовал как союзник Донского и это объясняет то, что в итоге ярлык достался именно московскому князю, а не Нижегородскому или Тверскому. Важен здесь и литовский аспект - там как раз в это время шла гражданская война между князьями Кейстутом и Ягайло, в которую были вовлечены практически все русские правители. Впрочем, это специальные вопросы, интересные лишь профессионалам-историкам.

Так или иначе, для истории Москвы «тохтамышево разорение» стало одним из трагических, но значимых эпизодов. Мужество защитников, их воля и героизм стали яркой страницей городской летописи, как и жертвенный подвиг князя Остея. К сожалению, вспоминаем мы о нем слишком редко.

Георгий Олтаржевский

Что произошло?

В 1359 году в Золотой Орде началось то, что летописи именуют «Великой Замятней», то есть междоусобная война. Разгорелась она со смертью хана Бердибека. Его зять, темник Мамай, вступил в борьбу за власть, на которую не имел никаких прав, ибо править любой из частей Монгольской империи мог только потомок Чингисхана. К счастью для темника, Золотая Орда не испытывала дефицита в разного рода родственниках великого завоевателя. Так что Мамай без труда находил себе марионеток, чтобы править от их имени. Первую марионетку звали Абдуллах-хан, вторую — Бюлек. Вот только не все потомки Чингисхана были согласны на подобное самоуправство. Война в Орде растянулась на долгих двадцать лет, столица Сарай переходила из рук в руки, и все это спутало карты не только монголам, но и Руси.

Народное вече и подготовка к обороне Москвы

До начала Замятни все было просто и понятно. Золотая Орда контролирует вассальные ей русские земли при помощи Москвы. Та сама, без постороннего вмешательства, решает мелкие проблемы и даже собирает дань, за счет которой богатеет. Если же какая-то проблема встала совсем уж остро, то московский князь едет в Орду с жалобой. Так было при Юрии Даниловиче, при Иване Калите и при его сыновьях Симеоне Гордом и Иване Красном. Но куда ехать и куда возить деньги, если в Орде два, а то и три правителя, и две, а то и три столицы. Москва, в конце концов, поставила на Мамая. Именно с ним вел переговоры митрополит Алексий (договорившись, кстати, об уменьшении дани). Именно к нему в 1371-м году приехал лично молодой князь Дмитрий, которому карманный хан темника вручил ярлык. Иными словами, Москва присягнула лично Мамаю, не Орде, а именно темнику.

Москва присягнула не Орде, а лично Мамаю

Какая кошка пробежала между Мамаем и Дмитрием чуть позже — неизвестно, только к 1375 году союзники уже вовсю воевали. Эта война не объединена историками в единое целое, у нее даже нет собственного названия. И тем не менее война между Мамаем и Москвой идет. В истории и массовом сознании она разбита на несколько эпизодов, самым известным из которых остается . И вот что любопытно. То ли по стечению обстоятельств, то ли совсем не случайно в конце 70-х на арену выходит еще один игрок, и имя ему Тохтамыш. Он является потомком Чингисхана, имеет авторитет среди родни и законные права на престол Золотой Орды, а главное, ему благоволит великий и могучий Тамерлан. Причем благоволит до такой степени, что стоит Тохтамышу проиграть кому-то из конкурентов, как Великий эмир новой империи немедленно выдает хану-неудачнику новое войско.

Дальнейшие события развиваются стремительно. 8-го сентября 1380-го Дмитрий Донской разбивает Мамая на Куликовом поле, меньше чем через месяц остатки армии дерзкого темника добьет Тохтамыш. Мамай бежит в Кафу, где будет убит своими бывшими союзниками — генуэзцами. Великая Замятня на этом завершена, Золотая Орда переходит под контроль удачливого Тохтамыша. Хан тепло благодарит Дмитрия Донского за неоценимую помощь в восстановлении законной власти, а заодно напоминает, что Москва с 1374-го года не платит дань. Дружба дружбой, но денежки будьте добры вернуть. Дмитрий, видимо, уже ощущающий себя правителем независимого государства, решительно отказывает.

Могло ли быть иначе?

Вряд ли. Тохтамыш действовал стремительно и его войско двинулось на Москву молниеносно, к чему Дмитрий Донкой был явно не готов. Как, к слову, и другие князья, чьи земли лежали на пути хана между Сараем и Москвой. Ушлые Олег Рязанский и Константин Суздальский поклялись оказывать Тохтамышу всемерное и добровольное содействие. Первый показал монголам броды на Оке, второй прислал к новому хану своих сыновей, которые позже окажут монголам неоценимую услугу под стенами Москвы. В самой же Москве происходит нечто труднообъяснимое. Если официально — то есть, по летописям, — Дмитрий Донской отбывает собирать войска в Кострому. Почему именно туда, непонятно, зато ясно, что до прихода Тохтамыша он обернуться не успеет. Да и вообще, нет никаких сведений о том, что Дмитрий что-то вообще там собрал.

Дмитрий бежал из Москвы, а власть перешла к вече

Вслед за Дмитрием уезжают его семья, митрополит Киприан, а также главный союзник князя — Владимир Серпуховской, чей город Тохтамыш по пути на Москву тоже разграбит. Владимир Андреевич, правда, войска соберет и даже нанесет болезненное поражение арьергарду Тохтамыша, но все это будет уже после того, как монголы учинят бесчинства в Москве. В покинутом князем городе началась паника, а вскоре вспыхнуло восстание, жертвами которого стали бояре. Власть взяло вече, а руководство обороной доверили литовскому вельможе Остею, который приходился внуком князю Ольгерду. Вся эта странная череда обстоятельств навела многих историков на мысль, что Дмитрий и Тохтамыш попросту договорились. Князь помог хану скинуть Мамая, а тот взамен усмирил непокорных жителей Москвы. Это, правда, только версия. Тем не менее стремительность действий монгольского хана почти не оставила Дмитрию выбора. К войне и предательству Рязани и Суздаля он был не готов. Измениться что-то могло только под стенами самой Москвы.

Владимир Серпуховской

Взять город нахрапом Тохтамыш не сумел. Жители отбили два штурма, после чего монголы прибегли к хитрости. Сыновья Константина Суздальского убедили обороняющихся открыть ворота, дав тем гарантии безопасности. «Верьте нам, мы ваши князья христианские, вам в том клянемся», — приводит слова Василия и Семена «Повесть о нашествии Тохтамыша». Ими сыновья Константина подтвердили заверения монгольских послов, что Тохтамыш уйдет, удовлетворившись простым изъявлением покорности со стороны Москвичей. Если бы Остей был менее наивен, то город мог бы продержаться еще долго и, возможно, дотерпеть до подхода войск Дмитрия, если таковые действительно собирались в Костроме.

Если бы все-таки…

Вернувшись в Москву, Дмитрий застал руины и пепелище. Сил на дальнейшую борьбу у князя уже не было. Вскоре они с Тохтамышем заключили договор. Москва заплатила дань за два года, а Орда закрепила за ней право на ярлык практически пожизненно, правда, не все так гладко. Тверь, старинный враг Москвы, стала теперь полностью независимой. Выходит, что по сравнению с тем положением, которое было на момент начала войны с Мамаем, Москва сделала шаг назад. Центр русских земель пришел в упадок, независимость обретена не была. Дальше каждый занялся своими делами. Дмитрий умер своей смертью в 1389-м, Тохтамыш решил повоевать со своим главным благодетелем — Тамерланом — и был в этой войне уничтожен.

Границы Золотой Орды к 1389 году

Впрочем, обо всем по порядку. Если бы Дмитрий первоначально согласился с требованиями Тохтамыша, то лет через 15−20 его сын Василий вполне мог бы добиться полной независимости. Тамерлан превратил Орду в руины, лишив главного источника дохода. Купцы, шедшие по Шелковому пути, теперь следовали на запад через владения Тимура, а не через Орду. Будь Москва также сильна, как и прежде, она могла бы нанести Орде решающий удар и отделаться от нее навсегда. Но этому помешал новый виток внутрироссийских конфликтов, вызванный ослаблением Москвы после нашествия. Есть, правда, и отягчающее обстоятельство. Тамерлан в 1395-м передумал и на Москву не пошел, видимо, понимая, что взять ему там нечего. Сливки с богатейшего города собрал Тохтамыш в 1382-м. Хан увез в Сарай действительно баснословную добычу. Сохрани Москва свои богатства, и Тамерлан вполне мог бы на нее позарится. И это было бы куда серьезнее нашествия монгол. и дымящихся руин мог бы после себя не оставить.

Независимость от Орды можно было получить на сто лет раньше

Вариант номер два. Дмитрий успевает собрать войска (если он их действительно собирал) и атакует Тохтамыша, застрявшего под стенами Москвы. Победа в таком сражении навсегда решила бы вопрос с Ордой. Русь стала бы независимой и навеки избавилась бы от необходимости платить дань. А так независимости пришлось ждать еще целых сто лет.

Источники:

Все изображения в публикации: wikipedia.org